Фанфик: Заложник

[petergirl]

Это тот фик, про который я раньше писала (что собираюсь его написать). Говорят, он заслуживает, чтобы его выложили.
==================================================================
Название: Заложник
Автор: petergirl
Рейтинг: G
Жанр: джен, АУ, психология, мистика, hurt/comfort,
Размер: мини (7 319 слов)
Герои: Джон, Майкрофт, Шерлок
Аннотация: Джон похищает Майкрофта Холмса.
Примечание: процессия Адъютантов, и все, что с ней связано, а так же флигель дома на Бейкер-стрит — продукт исключительно моего воображения.
На фикбуке.

читать

Яркое утреннее солнце освещало гостиную на втором этаже дома 221 по Бейкер-стрит.
Джон заканчивал завтрак, почти не чувствуя вкуса. Он не боялся, но внутри словно сжало пружину.
— По-прежнему не хочешь рассказать, в чем дело?
Джон не поднял головы от тарелки:
— Нет. Все в норме.
— Джон.
— Шерлок.
Джон допил кофе и поставил чашку на блюдце.
— Прости, мне надо бежать. Я уже опаздываю на смену, — он передернул плечами. — До вечера!
Он надел куртку, подхватил свою медицинскую сумку и сбежал вниз.
Выйдя на улицу, он решительным шагом направился по обычному маршруту. Но в последний момент не выдержал и поднял голову. Он не видел Шерлока с такого расстояния, но до него доносилась скрипичная мелодия, а значит, друг стоял у приоткрытого окна и играл. Джон сжал губы, быстро махнул Шерлоку рукой, и зашагал дальше. Он понадеялся, что такое странное поведение не выделится среди странностей, которые Шерлок видел в его поведении уже неделю. Он просто не мог отказать себе в возможности попрощаться.
Джон сделал глубокий вдох и замедлил шаги. Зная, что отсюда Шерлок его уже не увидит, он быстро свернул в узкий проулок за "Спиди" и принялся ждать.
Его расчеты оказались верны. Минут через десять он услышал знакомый голос. Майкрофт Холмс зашел в "Спиди" с черного хода за своими любимыми пирожными.
Джон спрятался в проулке, помотал головой и слабо улыбнулся. Это был секрет Полишинеля. Навещая брата, Майкрофт практически всегда потворствовал своей любви к сладкому и баловал себя выпечкой миссис Хадсон. Но не желая подставляться под шуточки Шерлока, всегда просил завернуть вкусности с собой — и ему выносили выпечку еще теплой, буквально с пылу с жару. Именно в тот проулок, который не просматривался из 221Б и где сейчас прятался Джон.
Вот голос работающего в кафе парня, неразборчивая благодарность Майкрофта... еще десять секунд на то, чтобы парень из кафе ушел... Пора!
Джон переглотнул, ощущая, как вместо трепещущего ожидания его охватывает уравновешенное спокойствие. Как перед боем в Афгане. Все, отсчет пошел. Пути назад нет.
Десять секунд, и долговязое тело старшего Холмса почти беззвучно осело на асфальт после прицельного удара по голове. Джон протащил бесчувственного Майкрофта несколько десятков метров, открыл заранее отпертую дверь маленького флигеля и довольно бесцеремонно затащил своего пленника внутрь. Потом быстро сходил за упавшими булочками и своей сумкой, вернулся обратно и запер за собой дверь на могучий засов, явно оставшийся на двери со старых времен.
Выдохнул и споро принялся за работу. Тщательно обыскал карманы Майкрофта, он вытащил все найденные гаджеты и тщательно их раздавил. Джон не льстил себе надеждой, что их с Майкрофтом не найдут, но ему нужна была фора. Время пока работало против него.
Джон подтащил тело старшего Холмса к единственному здесь предмету мебели — стоявшей посреди комнаты очень прочной и вмурованной в пол скамье с довольно высокой спинкой — и усадил на нее. Сковал припасенными наручниками руки и ноги, и положив себе на колени пистолет, принялся ждать.
Он сделал все, что мог. Теперь бы только продержаться до срока.

В ожидании пока Майкрофт придет в себя. Джон в очередной раз оглядел комнату. По-видимому, здесь когда-то было подсобка — прачечная или что-то в этом роде. Позже всю ненужную мебель вынесли, а скамью оставили, не пожелав ломать пол. Кажется, так рассказывала миссис Хадсон, когда показывала Джону это помещение. Оно очень напоминало 221С, но находилось в отдельном здании. Джон покачал головой. Он тогда и предположить не мог, что именно так использует эту комнатку. К счастью, толстые каменные стены и пара крошечных окон под потолком давали надежду, что прямого штурма не будет.
Тихий стон отвлек Джона от размышлений. Майкрофт мотнул головой и сделал попытку пошевелиться, потом еще раз качнул головой и с легким стоном поднял голову. На глазах Джона взгляд старшего Холмса прояснился и снова стал ярким и проницательным.
Несколько минут Майкрофт оценивающе смотрел на Джона и потом спросил:
— Кто и чем вас шантажирует?
Джон был готов к вопросам, но не к этому, и его брови невольно поехали вверх.
— Никто и ничем, — коротко ответил он.
Лицо Майкрофта отразило скепсис пополам с презрением, но больше он ничего не спросил.
Минуты текли за минутами. Одиннадцать. Половина двенадцатого. Почти в полдень случилось то, что должно было случиться — их обнаружили. Громкие крики с призывами сдаться и отпустить мистера Холмса.
Джон хранил молчание. Он знал, что для того, чтобы до них добраться, потребуется разбирать часть стены. Дверь открывалась внутрь, со всех сторон защищаемая кирпичной кладкой. Прачечная прачечной, но строили в начале двадцатого века на совесть.
Однако, когда дверь выломать все-таки попытались, неожиданно вмешался Майкрофт. Он громко крикнул:
— Я — Майкрофт Холмс, и со мной все в порядке!
Дверь ломать перестали и попытались обратиться к Майкрофту, но тот больше ничего не ответил, только пристально посмотрел на Джона.
Джон удивился такому повороту, но дареному коню в зубы не смотрят. Оставалось продержаться еще три часа.
Осознав, что больше Майкрофт ничего не может или не хочет сказать, снаружи притихли. Какое-то время стояла практически полная городская тишина, а затем начался маленький ад.
Силовики выставили переговорщика. Квалифицированного, явно с опытом переговоров с террористами.
Джон знал, что так будет, но переносить это было тяжело. После бесплодных попыток выйти с "террористом" на контакт, пошло подключение близких и знакомых.
Джон держался, когда его просили выйти коллеги из клиники. И когда он слушал растерянный голос миссис Хадсон, обещавший, что "все обязательно во всем разберутся". Но когда он услышал голос обратившегося к нему Шерлока, его затрясло. Он даже не понимал, что тот говорит. Голоса и тона хватало, чтобы вывернуть наизнанку душу. Сжимая в руках пистолет, Джон пытался отрешиться от этого голоса и закрыться в себе.
— Прекратите, вы делаете только хуже! — яростно крикнул Майкрофт, и резко наступила тишина.
Через минуту с ним снова попытались установить устный контакт, но Майкрофт не обратил внимания. Он лишь внимательно наблюдал за Джоном.
А тот не смог сдержаться и выдохнул:
— Спасибо.
Майкрофт, к его удивлению, молча кивнул. И затем негромко спросил:
— Зачем?
— Вы мне не поверите, — слетело с языка у Джона раньше, чем он смог сдержаться.
Майкрофт вскинул бровь, но в этот раз в его взгляде уже не появилось презрения. Джон снова придал своему лицу безэмоциональное выражение. На часах было два. Остался час.
— Сколько времени? — спросил Майкрофт, видя, что Джон посмотрел на часы.
— Четырнадцать ноль пять.
Майкрофт скривился. Джон подумал и произнес:
— В три часа я отпущу вас.
— Что случится в три часа? — мгновенно отреагировал старший Холмс.
— Ничего, — вполне искренне ответил Джон. И добавил: — Безо всяких условий. Поэтому в ваших интересах не делать до этого времени никаких глупостей, — и он шевельнул нацеленным на Майкрофта пистолетом.
Лицо Майкрофта отразило глубокое возмущение. Джон с трудом сдержал усмешку. Ну еще бы, как можно даже предполагать, что Холмсы способны на глупости. Ему тут же вспомнился Шерлок с аналогичным выражением лица, и сердце заныло. Он знал, что после совершенного, дружбу с Шерлоком он потерял, и потерял безвозвратно. Тот не простит такого предательства доверия, а Джон ведь воспользовался тем, что ему было известно исключительно по причине их дружбы — как о самом Шерлоке, так и о его брате. Таких вещей не прощают.
Не говоря уже о том, что он не жалел о содеянном. И пошел на свой поступок совершенно осознанно. И он даже действительно был готов в крайней необходимости выстрелить в Майкрофта. Не причиняя, разумеется, серьезного вреда, но тем не менее. Он держал наготове пистолет не только для демонстрации. Рана в плечо или в руку всяко будет лучше смерти.
Майкрофт вновь спросил, сколько времени. А через десять минут — еще раз. Кажется, он несмотря ни на что поверил словам Джона. Тем лучше. И в очередной раз услышав вопрос о времени, Джон решил ответить тем же.
Он снял с руки часы и положил их на скамью рядом с Майкрофтом. Тот изумленно на него посмотрел и потом кивнул.
Снова потянулось время. Снаружи была какая-то подозрительная тишина. Джон подозревал, что вот-вот снова начнется "налаживание контакта". Но время уже истекало. Джон смотрел в дальнюю стену над плечом Майкрофта. Он не расслаблялся и боковым зрением отслеживал каждое движение со стороны Холмса, но это была скорее предосторожность. Он верил, что Майкрофт не станет рисковать. Если уж все эти часы он не делал ни малейшей попытки освободиться или напасть на Джона, делать это в последние пятнадцать минут перед обещанным освобождением было бы совсем идиотизмом.
— Три часа, — прервал его размышления Майкрофт.
Джон несколько секунд посидел неподвижно, потом чуть неловко поднялся и прошел расстояние отделявшее его от Холмса. Взял часы, убедился, что уже действительно три часа, сунул их, не надевая, в карман, и потом, не глядя на своего пленника, присел на корточки и открыл кандалы на ногах. Выпрямился и открыл наручники, полностью освобождая Майкрофта.
Тот сразу же поднялся, разминая ноги, и стал растирать запястья. После чего шагнул в сторону двери.
— Майкрофт, — Джону внезапно пришла в голову одна мысль, и он не сдержался.
Спина Холмса напряженно замерла, и он обернулся в полкорпуса. И с удивлением уставился на протянутую руку с лежащими на ней часами.
— Это часы моего отца. Не могли бы вы передать их моей сестре? — Джон понимал, что это наглость. Но другой возможности у него уже не будет. — Отец ими очень дорожил, не хочется, чтобы они закончили свое существование в мусорном баке. — Джон криво усмехнулся. — Конечно, я предпочел бы отдать их Шерлоку, но я знаю, что они при этом сразу полетят в мусор. Сестра, по крайней мере, их точно возьмет.
На лице Майкрофта отразился скепсис, но часы он без слов взял и сунул в карман. Сделал еще шаг к двери. И снова обернулся.
Джон очень удивился, потому что действительно хотел еще кое о чем попросить. Холмсы умеют читать мысли?
Он выпрямился и протянул Майкрофту свой пистолет. Рукоятью вперед.
— Зачем?
Джон неловко хмыкнул.
— Ну, мы оба знаем, что сейчас будет штурм. Я же бывший военный. Не хочется, чтобы кто-то из ребят пострадал от моих инстинктов.
Майкрофт молча забрал у него оружие и уверенным жестом засунул за пояс. Подошел к двери и в последний раз обернулся.
Джон сидел на скамье, на том самом месте, где только что сидел Майкрофт. Сидел с прямой спиной и смотрел в пол. Только руки вцепились в края скамьи до побеления пальцев. Не нужно было быть гением, чтобы понять, что он ждет ареста. Или смерти.
Майкрофт рывком повернулся к двери и громко произнес:
— Я — Майкрофт Холмс! Я нахожусь у двери и собираюсь выйти. Никакая опасность мне не грозит. Уберите от входа людей с оружием.
Из-за двери вновь послышались голоса и обращения, но Майкрофт их властно прервал:
— Немедленно уберите всех с оружием, или будете отвечать за то, что подвергли опасности высокопоставленное лицо правительства!
Джон ошалело вскинул голову еще при первых словах Майкрофта и теперь в шоке слушал. Майкрофт боится, что его пристрелят при выходе? С какой стати? Но он не успел додумать эту мысль, поскольку старший Холмс еще раз крикнул "Я открываю дверь!" и действительно ее открыл, с некоторой натугой отодвинув засов.
Однако не вышел и остался в дверях. И очень сердито крикнул:
— Я же сказал, чтобы вы убрали людей с оружием!
— Но сэр, вас удерживали в заложниках, мы не могли...
— Здесь проходила секретная спецоперация, которой вы помешали! И я требую немедленно убрать оружие!
Джон приоткрыл рот, пытаясь понять, что вообще происходит. Что Майкрофт пытается сделать? Хочет Джоном заняться лично? Через своих людей? Или что?
Но в этот момент Майкрофт наконец сделал два шага наружу, и полицейские тут же его оттеснили, ворвались в помещение. Джона схватили, бросили на пол и заломили за спину руки. Искалеченное плечо вспыхнуло ослепительной болью.

Его вывели на улицу мимо толпы зевак. Джон шел, стараясь смотреть прямо перед собой, но все равно глаз цеплялся за знакомые лица... среди которых был Шерлок. Джон лишь мельком увидел детектива, не успел даже разглядеть выражение лица, но по сердцу как ножом полоснуло. Черт.
Впрочем, мука кончилась милосердно быстро — Джона втолкнули в машину, и его жизнь, неслышно звякнув, аккуратно отделилась от всей предыдущей. До и после.
То, что было дальше, Джон видел словно со стороны. Автоматически подчинялся, делал то, что приказывали — сознание скользило, не задерживаясь на деталях.
Таким образом он прошел всю процедуру полицейского оформления, после чего его отправили в камеру. Джон едва успел удивиться этому — ему казалось, что его сразу должны отправить в допросную и взять в оборот — как почувствовал на себе резкий рывок за больное плечо. Конвоировавший его полицейский, кажется, был не в духе — или терпеть не мог предателей, внезапно подумалось Джону. В Ярде их с Шерлоком знали многие, и вот теперь они видели его на стороне Зла.
Джон шел спокойно, но начал прихрамывать. Конвоир злился и раз за разом все раздраженнее его дергал. Джон уже понадеялся, что скоро этот ненавистный путь кончится, как одновременно случились две вещи: у Джона подвернулась ноющая нога, а конвоир одновременно дернул его за плечо изо всей силы. Джон вскрикнул от боли и упал на колени.
— Встать!
— Мне нужна медицинская помощь, у меня вывихнуто плечо, — выдавил Джон сквозь боль.
Конвоир ничего не сказал, только крепко ухватил Джона за предплечье (слава богу, здоровой руки) и потащил вперед.
К счастью, до камеры действительно оказалось недалеко. Конвоир открыл наручники, толкнул Джона за железную дверь и с лязганьем ее запер.
Джон едва устоял на ногах, но все-таки устоял. Переводя дух, огляделся: его "поселили" в одиночке. Он настолько "важная птица"?
Джон устало доплелся до скамьи, на которую почти упал. Боль по-прежнему была острой, рука с трудом шевелилась. Он расстегнул рубашку, и морщась, аккуратно ощупал начавшее распухать плечо. Вывих, головка плечевой кости отчетливо определялась вне суставной сумки. Можно было постучать в дверь и потребовать себе врача, но Джон серьезно сомневался, что получит его быстро. А при такой скорости расползания отека, к этому времени для вправления кости уже понадобится операция. Которую тоже не так быстро сделают предполагаемому террористу.
Поэтому Джон еще немного подумал и решил попробовать вправить самостоятельно. В принципе, он однажды уже это делал в Афганистане, когда не было другого выхода...
И в этот раз тоже получилось, хотя делать это было до крайности неудобно. Джон не удержался от крика, но боль в плече наконец-то начала утихать. За неимением льда, Джон прислонился плечом и спиной к холодной кафельной стенке и стал ждать.
Сознание сразу "поплыло", отделяя Джона от камеры и почему-то вытаскивая из памяти картины детства. Джон безэмоционально смотрел на себя и Гарри. Они — одиннадцати и двенадцати лет — ссорились из-за нового велосипеда, который им на двоих подарили на Рождество, полупрозрачные на фоне грязных стен камеры. Джону вспомнилось, что у него и тогда болело плечо. Может быть, поэтому сейчас всплыла в памяти эта сцена. Хотя тогда был не вывих, а просто сильный ушиб. На который и напирала Гарри, требуя первой опробовать новый велик. Прислушиваясь сейчас к их ссоре, Джон впервые подумал, что может быть, Гарри не столько использовала его ушиб в свою пользу, сколько действительно боялась, что больная рука может привести к падению брата с велосипеда. У них была разница всего в полтора года, но Гарри часто вела себя так, словно была много старше, и это несравненно бесило Джона.
— Ватсон! — дверь, открываясь, лязгнула.
Джон дернулся и зашипел от боли. Картина из прошлого сразу растаяла.
— Ватсон!
Это был тот же самый конвоир. Как только Джон показался в проеме, его тут же схватили за больную руку и защелкнули на запястьях наручники. Тупо нывший вывих взрезало болью.
Джон с трудом, но сдержал крик. К счастью, нога его больше не подводила, и он более или менее спокойно пошел рядом со своим мучителем. Настолько, что даже обратил внимание, что его ведут в странном направлении. Он часто бывал в Ярде с Шерлоком и представлял, в какой части здания находятся допросные. Но сейчас его вели куда-то в другое место. Хотят взять еще какие-то образцы? Может, ДНК? Но зачем?
Пустые коридоры внезапно оборвались, конвоир разблокировал картой какую-то дверь и грубо толкнул Джона вперед. Тот сумел перешагнуть порог, но на ногах не удержался и рухнул на колени. От боли в глазах на мгновение потемнело, звуки отдалились. А потом резко включились.
— ...таких держат в Скотланд-Ярде! — услышал он очень знакомый голос. Майкрофт? Какого... — Немедленно освободите этого человека!
— Сэр, правила...
— Немедленно! Снимите наручники, живо! Ваше отношение к конвоируемым станет предметом служебного расследования, даже не сомневайтесь!
— Сэр, я не могу снять с подозреваемого наручники, это небезопасно. Правила говорят...
— Мистер Потто, этот человек уже не подозреваемый, он совершенно свободен. Освобождайте его сию секунду!
— Минутку, сэр.
Джон ошалело смотрел, как его конвоир куда-то звонит, потом меняется в лице и быстро размыкает на руках Джона наручники.
Джон шатко поднялся с пола и почти упал на подвернувшийся рядом стул. Перед ним появилась темная фигура, и он вздрогнул от неожиданности. Моргнул — и фигура превратилась в Шерлока, который присел перед Джоном на корточки. И потянулся рукой к его плечу. Джон инстинктивно отпрянул, прижимая поврежденную руку к себе, и Шерлок сжал губы.
— Джон, вы можете идти? — сбоку подошел Майкрофт. — Или вызвать "скорую"?
— Могу, конечно, — через паузу ответил Джон, задаваясь вопросом, как все это понимать. Он поднялся на ноги. — Я в порядке.
— Тогда дай мне посмотреть плечо, — встрял Шерлок.
Джон кинул на него взгляд и потом рассеяно кивнул. Шерлок отодвинул в сторону ткань рубашки и втянул сквозь зубы воздух.
— И он тебя за сломанную руку... — Шерлок по-звериному ощерился.
— Она не сломана. — Джон перевел взгляд на Майкрофта. — Куда?
И только тут — с гигантским опозданием — осознал, где вообще находится. Это был служебный гардероб Скотланд-Ярда.
Майкрофт наградил его недоуменным взглядом.
— На Бейкер-стрит.
Ч-что? А, наверное, положительное подкрепление? Несколько часов дома в обмен на информацию? Или будет следственный эксперимент? Черт знает что. Джон уже вообще не понимал, что происходит. Но кивнул. Правда, информации он предоставить не мог в силу ее отсутствия, но пока ему такой обмен и не предлагали. Только аванс в виде подвоза до дома.
Он пересек помещение гардероба и вышел на улицу. И словно получил удар по лицу. У дверей здания стояла машина с раскрытой дверцей. Точно такая же машина, как та...
Джон застыл, смутно осознавая, что Шерлок пытается взять его за локоть. К горлу подкатила желчь, и Джон едва успел склониться над ближайшей урной.
Когда позывы стихли, он выдавил, вытирая мокрое лицо здоровой рукой:
— Только не эта машина. Я не могу в ней...
И прислонился спиной к стене, закрыв глаза.
Через несколько минут кто-то коснулся его рукава. Джон открыл глаза. У тротуара стоял обычный черный кэб. Джон без слов прошел к нему и залез внутрь.

До Бейкер-стрит они ехали в тишине и молчании. Джон чувствовал, что Шерлок на него смотрит, но сам не смотрел в ответ. Ему и так придется нелегко, когда они приедут. Хорошо, хоть Майкрофта с ними не было — тот, видимо, поехал на своей машине, поскольку Джон не сомневался, что тот захочет присутствовать.
Джон по-прежнему ощущал себя словно в "молочном" тумане, но кое-что он все-таки понял — братья Холмсы явно хотели лично достать из него признание. Было бы в чем признаваться...
За окном начали опускаться сумерки. Скоро все будет кончено.
Такси остановилось перед домом 221 по Бейкер-стрит. Джон выбрался и остановился, глядя на знакомый дом. Дом... Потом вздохнул, поднялся по ступенькам и вошел следом за проскользнувшим вперед Шерлоком.
Еще два лестничных пролета и вот она, знакомая до боли гостиная.
— Итак, Джон, — позади хлопнула входная дверь и щелкнул замок. — Рассказывайте.
Джон посмотрел на вошедшего Майкрофта. Потом еще раз обвел взглядом комнату.
— Сколько? — в упор спросил он.
Джон не сомневался, что сейчас ему озвучат условия сделки, но на лице Майкрофта на мгновение отразилось что-то сильно смахивающее на обиду. Которая сразу сменилась холодом.
— Сколько чего? — недоуменно переспросил Шерлок. Недоуменно? Переспросил?
Но Майкрофт сразу парировал:
— Полагаю, наш дорогой доктор считает, что его привезли сюда в обмен на будущие показания и интересуется, на сколько часов.
— А это не так? — саркастически спросил Джон. К чему весь этот разговор?
— Нет, Джон, — Майкрофт вздохнул. — Как я уже сказал ранее, вы свободны. Завтра утром вы получите официальные бумаги, подтверждающие снятие обвинений.
— Но...
Да, Джон помнил, что Майкрофт сказал это его конвоиру в гардеробе. Но как это?
— В это так трудно поверить? — старший Холмс чуть склонил голову на бок.
— Очень, — честно признался Джон и сел на диван. Перед ним тут же снова замаячила фигура Шерлока, опять потянувшаяся к его плечу. Ну он же сказал, что все в порядке!
Джон отстранился, и рука Шерлока повисла в воздухе. Джон скользнул взглядом по его лицу и ниже и потом зацепился за что-то знакомое.
— Это мои часы? — Джон вытянул их за ремешок из нагрудного кармана детектива. И озадачено посмотрел на Майкрофта: — Я же просил отдать их моей сестре.
— На самом деле, нет. Вы довольно ясно выразили свое пожелание отдать их моему брату, сестра была вторым выбором лишь из-за вашей уверенности, что Шерлок их не возьмет.
— Но ты взял, — Джон растеряно посмотрел на детектива, и впервые позволил себе посмотреть ему в лицо. Он никогда раньше не видел у Шерлока подобного выражения. Смесь страха, непонимания (!) и невероятной беззащитности. Шерлок смотрел на Джона, полностью скинув маску. Еще и в присутствии брата.
— Разумеется, — хмыкнул он, и Джон наконец осознал, что слова Холмсов действительно правда. Что это не сделка, его просто привезли домой. Он безвольно откинулся на спинку дивана.
Он уже не сопротивлялся, когда Шерлок снова полез к его плечу — только поморщился, когда тот коснулся распухшего сустава.
— Почему ты уверен, что это не перелом? По-моему, очень похоже.
— Потому что я врач, — Джон мягко отстранил его руку.
— Не знал, что к вашей профессии прилагается рентгеновское видение, доктор, — возразил Майкрофт.
— Не прилагается, но тем не менее, это не перелом, а вывих. Я сам его вправлял, так что у меня нет сомнений.
— Сами? — Майкрофт недоуменно вскинул бровь. — Но почему? Вы же могли позвать полицейского врача.
— Я счел, что так будет быстрее.
— Точнее, сочли, что помощи в ближайшие часы все равно не получите ибо являетесь подозреваемым в терроризме.
Джон ничего не ответил, не желая комментировать холмсовскую проницательность.
— Тебе нужен лед и повязка, — постановил Шерлок.
Но Джон его прервал.
— Чуть позже, сначала мне нужно принять душ.
— Джон, я все-таки хочу услышать от вас объяснения.
Джон неопределенно качнул головой, зная, что через полчаса все изменится. Потом все-таки кивнул и пошел к себе в комнату за одеждой. Схватил первую попавшуюся подходящую и спустился вниз в душ.
Он провел под горячими струями не столько времени сколько бы хотел, но достаточно, чтобы смыть пот, грязь, тюремный дух и переживания. В голове прояснилось, и хотя плечо все же очень ощутимо ныло, он чувствовал себя в целом в порядке.
Джон натянул трусы, носки, спортивные штаны и свободную футболку с короткими рукавами. Взглянув в зеркало, он понял, что последняя не скрывает его травмы, но решил наплевать. В конце концов, это не тайна, а надевать что-то сложнее футболки было больно.
Войдя в гостиную, он автоматически взглянул в окно. Очень близко, вряд ли больше десяти минут.
Шерлок сразу ушел на кухню и принес оттуда обернутый в полотенце ледяной пакет. Джон принял его и прижал к плечу.
— Джон, у меня не так много времени, — Майкрофт многозначительно посмотрел на него. Но Джон только потянулся здоровой рукой к пульту телевизора. — Джон, вы заставляете меня усомниться в правильности моего решения.
— Готовы передумать? — Джон не отрывал глаз от экрана.
Майкрофт явно хотел что-то ответить, но Джон боковым зрением заметил, что Шерлок вскинул руку. Кажется, он что-то начал понимать.
— Ты ждешь... — но Шерлок осекся, глядя на замелькавшие на экране строчки экстренных новостей.
— О боже! — синхронно вырвалось у обоих Холмсов.
И через секунду старший коршуном навис над Джоном.
— Вы знали! Вы знали и допустили этот теракт!
Джон смотрел мимо него на экран. Он знал, что так будет, но все равно это было ужасно. Новостной выпуск пестрел кадрами с места событий. Обломки самолета, гарь, пожар, дым.
"Самолет упал на процессию Адъютантов", "Жертвами теракта стали десятки человек", "Полиция пока не дает никаких комментариев".
— Вы знали! — оглушительно рявкнул Майкрофт, сжимая кулаки.
Джон подался назад.
— Это не теракт, — скупо произнес он. Только от этого не было легче.
— Конечно, теракт! И вы знали!
— Не теракт. Но я знал, — смысла скрывать это больше не было.
Телефон Майкрофта начал звонить. Джон уронил пакет со льдом на диван, поднялся с дивана и ушел в кухню. Прислонился боком к кухонной тумбе и потер лоб. До смерти хотелось чая, но плечо не позволяло его готовить.
Через минуту дверь тихо отъехала в сторону, и рядом возник Шерлок, который сразу начал возиться с чайником.
— Найди что-нибудь покрепче, — сказал ему Джон. — У твоего брата шок.
Минут через десять, когда чай как раз заварился, в дверном проеме показалась фигура Майкрофта Холмса. И он без сил привалился к косяку.
Джон молча схватил со стола заранее налитый виски, который Шерлок откуда-то выкопал, и сунул его в руку Майкрофту.
— Выпейте.
Тот мрачно уставился на Джона. Бледное лицо, пот на лбу, встрепанные волосы, потускневшие глаза. Джон понял, что он начал осознавать, что случилось.
— Пейте, — резко повторил он, и это сработало. Майкрофт поднес к губам стакан и отпил. Потом еще раз. И еще. Скривился, но допил остатки.
— Сядьте, — Джон здоровой рукой направил его к стулу. И пояснил: — У вас шок.
— Это не теракт, — неожиданно произнес Майкрофт и отпил свежую порцию виски. — Спасательные группы утверждают, что взрыва на борту не было, и самолет пытался планировать. Либо технические неполадки, либо проблемы со здоровьем пилота. Господи боже!
Он отхлебнул еще виски и пронзительно уставился на Джона.
— Откуда вы могли знать? Как?
— Вы мне не поверите, — уронил Джон.
— Вы утром сказали так же, — Майкрофт нахмурился.
Джон пожал одним плечом.
— Потому что это правда.
— Рассказывайте, — Майкрофт с силой поставил стакан на стол. — Неважно, что вы считаете. Я хочу знать.
Он посмотрел Джону в лицо, и тот ответил таким же прямым взглядом.
— Хорошо, — Джон наконец сдался. В конце концов, что он теряет? — Только перейдемте в гостиную. Там нам всем будет удобнее.
Майкрофт кивнул, и оттолкнувшись от стола, поднялся на ноги.
Они втроем вернулись в гостиную. Джон, прихватив кружку с чаем, пристроился на одном конце дивана, Шерлок — на другом, а Майкрофт сел в кресло Шерлока и уставился перед собой.
— Вы знали обо всем еще утром, — негромко проговорил Майкрофт. — Откуда вы могли узнать о том, что было нерукотворно?
— Вещий сон, — в том же тоне ответил Джон. И сразу же ощутил, что атмосфера переменилась. — Я же говорил, что вы мне не поверите. — Он ссутулился и отхлебнул чая.
— Каким образом вы смогли это понять?
— В каком смысле? — Джон поднял голову.
Взгляд Майкрофта был непроницаем.
— Почему вы решили, что именно этот сон — вещий?
Джон вздохнул и поморщился.
— Их невозможно перепутать. Сразу понятно, что это такое, — он мельком посмотрел на Шерлока, и потом снова на Майкрофта. — Это со мной уже не впервые. Хотя впервые мне удалось что-то изменить.
— Что было раньше? — спросил Шерлок.
— В первый раз я был еще мальчиком. Мне было двенадцать лет, и я увидел во сне, как машину моих родителей сбивает громадный мусоровоз, — Джон с трудом переглотнул. Даже сейчас это было больно. — Я рассказал матери, попросил не ездить по этой улице. — Джон уставился в незажженный камин. — Она мне не поверила. Сон повторялся еще шесть ночей. Я пытался настаивать, но мама только... — он облизнул губы. — Погладила по голове и сказала меньше смотреть триллеров на ночь. Тогда я в последний раз видел ее живой. Она забрала отца в аэропорту, и на обратном пути в их машину врезался мусоровоз. Несчастный случай. У водителя за рулем случился инфаркт.
— Мне очень жаль, Джон, — произнес Майкрофт, когда Джон умолк, но тот покачал головой и поднял здоровую руку, показывая его не прерывать. Это было слишком мучительно даже вспоминать, не то что рассказывать.
— Ты обвинил во всем себя, — прозвучал голос Шерлока.
— Конечно, я обвинил, — процедил Джон сквозь зубы. — Я семь раз видел во сне этот чертов мусоровоз и все равно допустил гибель родителей.
Он часто задышал, пытаясь с собой справиться. А ведь он думал, что давно справился с горем.
Потом он выпрямился и посмотрел на собственное пустое кресло.
— Я винил себя больше десяти лет. Отчасти поэтому стал врачом, отчасти поэтому пошел в армию. Я хотел искупить свое бездействие. А потом это произошло снова.
Джон помолчал, прислушиваясь к тишине, и потом продолжил.
— Я был тогда в армии, и снова увидел... увидел, как паренька из моего подразделения разносит на куски взрывом. Это невозможно ни с чем сравнить, — он помотал головой, и посмотрел по очереди на обоих Холмсов. — Один раз столкнувшись, уже не забудешь этого ощущения. Не говоря уже о том, что этот сон повторялся до мельчайших деталей ровно семь дней, а на восьмой — исполнялся.
Конечно, я решил, что вот он мой шанс предотвратить смерть. Я уже знал, что это серьезно, я знал день, когда все случится, я мог даже приказать этому мальчишке (звание позволяло).
— Но у тебя ничего не вышло, — сказал Шерлок.
— Я думал, ты не любишь озвучивать очевидное, — огрызнулся Джон. И продолжил: — Да, у меня ничего не вышло. Я прямо рассказал Нику, что видел вещий сон о его гибели. Он сначала посмеялся, а когда я рассказал про родителей, заявил, что очень мне сочувствует, но ни в какие потусторонние фокусы не верит. Он был такой... веселый и легкомысленный парень. С него все было как с гуся вода. Я просил, требовал, приказывал... А он все качал головой и говорил, что пойдет на тот праздник. В этот злосчастный день должно было произойти какое-то местное празднество, и он пообещал на него прийти хорошенькой девушке из соседней деревни. — Джон на мгновение замолчал. — Я его даже на гауптвахту посадил, хоть и не имел права. Но он просто ушел, понимал, что я посадил его незаконно и не смогу обосновать наказание.
Он вздохнул.
— И на восьмой день он погиб. На том самом празднике. Взорвался какой-то самодельный агрегат.
— И ты снова обвинил себя, — сказал Шерлок.
— Отчасти. Я знал, что сделал все, что было в моих силах, но само то, что я знал... трудно отделить себя от случившегося.
— А неделю назад? — спросил Майкрофт. — Что именно вы увидели?
— Вас, — Джон сглотнул. — Ваш труп. Я оказался внутри машины с лимонной обивкой. Вы лежали навзничь на заднем сидении... вернее, верхняя половина тела... внизу было... — Джон уставился в сторону. — В разбитое окошко я видел часть темнеющего неба и край самолетного крыла.
Он мельком глянул на Майкрофта. Тот бледно кивнул.
— Я должен был находиться в той самой части процессии, в самом эпицентре падения.
Майкрофт неожиданно растянул губы в улыбке. Впервые за весь день.
— И вы придумали этот план с захватом заложника.
— Не сразу, — качнул головой Джон. — Сначала мне захотелось засунуть голову в этот камин и его растопить. Я не представлял, что делать. — Он сжал губы. — Я все уже пробовал. И я ни минуты не сомневался, что вы мне не поверите. Я даже не знал, где это произойдет. Но потом вы зашли к нам и упомянули, что будете участвовать в процессии Адъютантов. Дата совпала. И тогда мне пришла в голову эта идея. Она показалась мне безумной, но у нее все же были призрачные шансы на успех. Я не мог никого предупредить о падении самолета, я даже не знал, что это будет за самолет и куда он летит. И менять путь процессии никто бы не стал по звонку анонима. К тому же, это не предполагался теракт, какие аргументы я мог привести?
— А почему вы не сомневались, что не теракт? — поинтересовался Майкрофт. Он казался намного спокойнее, чем раньше. — В вашем сне были какие-то признаки?
Джон отрицательно покачал головой.
— Нет. Но я и в первый раз просто знал, что это несчастный случай. И во второй тоже. Никаких фактов, просто знание.
Майкрофт кивнул, и Джон продолжил:
— И я тогда подумал, что мой сон был сосредоточен на вас и на вашей смерти, а не на падении самолета. И решил, что можно попытаться хотя бы вас задержать, не позволить оказаться в этой машине. В конце концов, для чего-то мироздание мне показало, что должно произойти. А я просто солдат, приносивший присягу Державе и Королеве.
— И кто, по-твоему, из них мой брат? — вопросил Шерлок с явным оттенком возмущения.
Джон фыркнул, сбивая серьезность разговора. Может, и к лучшему. И рассказ подходил к концу.
— Когда я определился с планом, остались только детали. Я сумел вытащить из сна примерное время падения самолета — высчитал по наклону теней. Прикарманил ключи от флигеля... Ну и все, — Джон, забывшись, пожал плечами и тут же скривился. — Дальше оставалась только реализация.
— Почему вы отпустили меня именно в три часа? — спросил Майкрофт. — Или ваши расчеты оказались ошибочны?
— Нет, — Джон покачал головой. — Но я реалистично рассчитывал свои силы. Три часа были минимальным временем, которое гарантировало, что вы уже не попадете в процессию. Затягивать план было опасно — чем больше проходило времени, тем сильнее повышались шансы, что кто-то пострадает.
— И вы грудью кинулись на амбразуру, притворившись террористом. Джон, я еще в первую нашу встречу сказал, что вы — бравый воин.
— А еще добавили, что "бравый" — синоним слова "глупый", насколько мне помнится.
— Заметьте, что сейчас это говорите вы, а не я. Джон... — Майкрофт поднялся с кресла, за ним встал и Джон. — Я благодарен за ваш поступок. Исключительно благодарен.
Джон коротко кивнул и отвел взгляд.
— Хотел бы я предотвратить катастрофу...
— Вы не могли, — печально улыбнулся Майкрофт. — Я знаю об этой процессии намного больше вас. Вы не могли ничего сделать. Путь этой процессии, как вы знаете, держится в тайне и меняется каждый год, но еще несколько веков назад было жестко определено, что однажды проложенный, он не может меняться ни под каким видом. Вы не могли повлиять. Даже я, вероятно, не смог бы, — самокритично добавил он.
— Даже если бы была угроза взрыва или нападения? — усомнился Джон.
— Даже тогда. Было бы усиление работы МИ-5 и МИ-6, но и только. Истоки этой процессии предполагают гораздо больше опасности в пути, чем эта. Не вините себя, Джон. Вы и так сделали много больше, чем было в человеческих силах. И даже пожертвовали своим честным именем.
— Да, в клинику мне определенно уже не вернуться, — Джон поморщился, вспоминая переговоры, в которых участвовали его коллеги.
— Думаю, мы сможем уладить этот вопрос. Уверены, что вам не нужна медицинская помощь? — Майкрофт кивнул на пострадавшее плечо Джона.
Тот отрицательно покачал головой.
— Просто вывих. Потом, может, рентген сделаю на всякий случай.
— Хорошо. Если что-то понадобится, обязательно со мной свяжитесь.
Майкрофт направился к двери, на ходу включая мобильник. И уже на выходе обернулся:
— Кстати, вы были правы.
— В чем? — удивился Джон.
— Я бы вам не поверил, — вздохнул Майкрофт. — Нет, сейчас я верю вам и вашему рассказу, — поспешно поправился он, увидев окаменевшее лицо Джона, — но если бы вы просто меня предупредили, боюсь, меня бы ждала печальная судьба вашего Ника.
Джон переглотнул, внезапно похолодев. Видимо, он и побледнел тоже, потому что Майкрофт быстро добавил:
— Но вам все-таки удалось переломить судьбу. Я выжил только благодаря вам и вашему упорству. Спасибо.
Он протянул Джону руку, тот подошел и пожал твердую ладонь.
Они попрощались, и Майкрофт пошел вниз, а Джон устало повалился в свое кресло. Через минуту в кресле напротив устроился Шерлок.
— Я заказал китайскую.
Джон замер, осознавая, что с утра у него во рту не было ни крошки, и энергично кивнул.
— Спасибо.
Шерлок поднял бровь и потом нахмурился. На его лице появилось странное выражение, которое Джон не мог расшифровать.
— Кроме плеча, ты больше не пострадал? — внезапно произнес он.
Джон моргнул. Что-то такое было в тоне друга, что говорило о подтексте. И потом его озарило.
— Меня не насиловали, если ты на это намекаешь, — сообщил Джон, и по лицу Шерлока понял, что угадал правильно. — Господи, с чего ты взял? И... — тут Джона настигло второе озарение. — Постой, так ты моим плечом так заинтересовался поэтому? Хотел проверить мою реакцию на прикосновения?
— Когда тебя вывел... вытолкнул тот садист, ты вел себя очень странно, — сообщил Шерлок. — И позже на улице, когда я к тебе прикоснулся, тебя сразу вырвало. Тебя не били в живот? — он нахмурился.
Джон подавил желание закатить глаза.
— Нет, Шерлок, не били. Меня вообще не били. Плечо — это кто-то перестарался во время ареста, а потом неудачное стечение обстоятельств в участке довершило дело.
Но несмотря на абсурдность вывода, Джон мог понять, почему Шерлок к нему пришел. Вероятно, его поведение действительно напоминало поведение сильно травмированного человека.
— Тогда от чего тебя рвало? — в голосе Шерлока звучало любопытство со следами тревоги.
Джон вздохнул.
— Машина Майкрофта. Она была такая же, как в процессии. Я увидел обивку, и меня шибануло. — Он криво усмехнулся. — Думаю, ты представляешь, что значит обнаружить рядом с собой раздавленный и еще теплый труп в закрытом пространстве. Пусть это был сон, но забыть его сложно.
Шерлок поморщился и кивнул. Честно сказать, у него отлегло от сердца. Однако оставалось неясным, почему Джон вел себя так... пораженчески. Он твердо шел к цели, но совершенно не верил в Шерлока. Как будто был совершенно один.
Его размышления прервал звонок. Курьер принес заказ с едой из китайского ресторана, и они с Джоном с аппетитом на нее набросились.
Утолив голод, они расположились в гостиной с кружками кофе — чистое блаженство после такого дня.
Но Шерлок был бы не Шерлок, если бы не захотел докопаться до сути. За едой они почти не разговаривали — не хотелось, да и не требовалось. Но сейчас Шерлок чувствовал, что у него еще есть вопросы.
— Прости меня, — неожиданно произнес Джон. — За все это, — он сделал неуверенный жест рукой, подразумевая сегодняшние события.
— Ты должен был мне рассказать, — жестко сказал Шерлок. И потом невольно смягчил тон: — Конечно, я тебя прощаю. Но ты. Должен. Был. Рассказать. Мне.
Джон в ответ качнул головой:
— Нет. Я не мог. — Он отвел глаза. — Это был мой единственный шанс. Ты бы мне не поверил.
— Я бы к тебе присоединился. Когда бы еще мне выпал шанс взять в заложники Майкрофта?
Джон чуть не улыбнулся, услышав в его тоне настоящую обиду. Действительно, когда еще?
— Это была моя ноша, — произнес он. — И мой крест. Эти сны.
— Это был — и есть, благодаря тебе — мой брат, а ты — мой друг. И мне казалось, что ты не боишься Майкрофта.
— Конечно, я его не боюсь. Но даже ты при нашем знакомстве назвал его "самый опасный из всех людей". И только тебе он прощает разного рода выходки. Я ему не брат, чтобы прощать мне взятие в заложники и пропуск процессии Адъютантов. Кстати, почему он не полетел к месту назначения на вертолете? Я очень удивился, увидев его в Ярде.
— Эта маразматическая церемония, которой предшествует упомянутая процессия, не допускает укорочения пути. Любой, кто на нее опаздывает, автоматически выбывает из числа участвующих. Я думал, ты знаешь.
Джон отрицательно покачал головой.
— Я прочел все, что можно было найти в сети, но такого мне не попалось.
— Ты должен был рассказать мне все, и мы бы вдвоем похитили Майкрофта. Это гарантировало бы нам обоим отсутствие проблем с последствиями.
— Может, ты и прав, — после паузы признал Джон. — Видимо, я идиот.
— Идиот не смог бы успешно продержать моего брата в заложниках необходимое количество времени и спасти ему жизнь, — Шерлок чуть наклонил голову. — Но ты лишил меня всего веселья.
— Хочешь, чтобы я еще извинился? Прости еще раз, — Джон уставился куда-то над плечом Шерлока.
— Прощаю, — откликнулся тот. — Очень жаль, что твой кризис доверия так неудачно совпал с твоими потусторонними...
Шерлок внезапно умолк, и Джон перевел на него глаза. Друг выглядел так, словно на него внезапно снизошло откровение.
— О!
— Что? — Джон внезапно занервничал. — В чем дело?
Шерлок посмотрел на него внимательным взглядом, в котором читалось удовлетворение и понимание. Понимание чего?
— Думаю, я раскрыл это дело, — произнес он.
— Дело? Ты про мои сны?
Шерлок покачал головой.
— Сны меня не волнуют. Я понял, почему ты так себя вел.
— Даже я толком этого не могу себе объяснить, а ты понял?
— Я — гений, забыл? — это было произнесено с таким пафосом, что Джон позволил себе улыбнуться. — И я знаю тебя. Вот почему я... — Шерлок не договорил и сосредоточился на другом. — Это был не кризис доверия — спасение моего брата потенциально уничтожало твои базовые представления о своих возможностях. Тебя накрыло виной — "если сейчас у меня получится, значит, могло получиться и раньше. Значит, я виноват в смерти родителей и сослуживца — виноват, потому что не додумался до этого раньше". Ты не сказал мне не только потому, что думал, что я не поверю — и признаю, не без оснований, хотя это не повлияло бы на мое согласие устроить Майкрофту похищение. Ты готов был понести наказание за вину, которой больше не мог сопротивляться. И не за моего брата — за тех, кто погибли до него. Вот она, твоя ноша — те, кого ты не спас.
Джон вцепился в подлокотники кресла обеими руками, не обращая внимания на вспыхнувшее болью плечо. Шерлок, черт его дери, был как всегда прав. Понимание обрушилось на Джона ледяной глыбой.
— Ты не виновен, Джон, — донесся до него голос Шерлока.
— Я мог...
— Ты не мог, — прервал его друг. — Ты не мог запереть свою мать в доме и держать ее там под арестом. Ты даже не знал, в какой день это случится и где, не говоря уже, что ты был ребенком и не мог знать, что действительно увидел будущее. И ты не мог взять в заложники сослуживца — не те условия, и кишащая военными база НАТО. Серьезно? — тебя бы взяли под арест, а твой Ник спокойно отправился с девушкой на свое празднование. Ты не имел никакой возможности их спасти, Джон. Из всех трех случаев, лишь гибель моего брата имела потенциальные возможности обхода. Сложно реализуемые, но они были. И я персонально рад, что ты сумел ими воспользоваться.
Джон отвел взгляд, часто моргая. Шерлок снова разобрал его на кусочки и воссоздал заново. Пора бы уже привыкнуть, что его друг мог невозможное.
Шерлок тем временем поднялся на ноги, и отошел к окну. Джон проследил за ним взглядом, откинув голову на подголовник кресла. Шерлок поднял смычок, и полилась медленная задумчивая мелодия.

Шерлок играл, наблюдая за засыпающим в кресле Джоном. Впервые за всю неделю у него на душе было спокойно. Он отвернулся к окну, вспоминая день, когда Джон спустился к завтраку в необъяснимо жесточайшем напряжении, которое не только позже не стихло, но все эти дни усиливалось, достигнув кульминации этим утром. Шерлока безумно злило и пугало, что Джон отказывался с ним поделиться. Он пытался оттянуть внимание друга на себя, бессознательно опасаясь разрыва, но это не помогало.
И когда сегодня утром к нему нагрянула полиция (нет, не Лестрейд, отбывший еще накануне в Девоншир), Шерлок искренне испытал облегчение. Которое затмило его разум настолько, что он ухватился за первый же пришедший на ум вывод — что Джон под давлением врагов Майкрофта взял того в заложники. Слабо утешало лишь то, что брат поначалу совершил точно такую же ошибку.
Шерлок согласился участвовать в переговорах с "террористом", чтобы оценить состояние друга, но его ждало разочарование — Джон ни единого раза не подал голос. Зато подал его Майкрофт, и тогда Шерлок впервые понял, что ошибается. Майкрофт не стал бы подыгрывать Джону без веских на то оснований. Значит, не в чужом заговоре было дело. Однако объяснения не находилось.
Потом Майкрофт внезапно вышел и начал препираться с полицией из-за оружия, а Джона арестовали. Когда его повели к полицейской машине, Шерлок наконец увидел его лицо. Джон шел спокойно, с каменным лицом — так, словно его вели к эшафоту. Но когда он увидел Шерлока в толпе, маска на мгновение пошла трещинами.
Майкрофт сделал все возможное, чтобы с Джона быстрее сняли все обвинения, но остановить государственную машину в случае нападения на столь высокопоставленное лицо удалось не сразу. Правда, Шерлок подозревал, что брат не прочь и немного "помариновать" Джона в камере. В воспитательных целях.
Дожидаясь межведомственной передачи данных, Майкрофт рассказал Шерлоку, что происходило во флигеле, и тот понял, что изначально полностью ошибался. Джон действовал совершенно самостоятельно, и судя по всему верил, что защищает от чего-то Майкрофта. Сам Майкрофт, правда, все же не исключал версии шантажа, но так же думал, что Джон совершил свой поступок из каких-то бескорыстных побуждений.

— Никаких требований. Никакого жестокого обращения. Напротив, он словно пытался облегчить мою участь. Ни единого звонка. — Майкрофт покачал головой. — Он вел себя совершенно целеустремленно, явно без чьего-либо влияния. И, кажется, был совершенно уверен, что его жизнь после этого будет кончена. Ах да.
Майкрофт порылся в кармане и достал оттуда часы. Шерлок переглотнул. Это были часы Джона.
— Он просил передать их мне? — в Шерлоке невольно вспыхнула надежда.
— Что-то вроде этого.
— Что-то вроде?
— Он просил передать их сестре, поскольку это часы их отца. И поскольку, как он был уверен, ты сразу же их выбросишь.
Шерлок молча забрал часы и опустил их нагрудный карман. У него не оставалось сомнений, что Джон верил в свою скорую гибель.
— Или пожизненное заключение, — дополнил его мысли брат. — Трудности с доверием во всей красе.
— Не будь он моим другом, этого бы его и ждало.
— Не будь он твоим другом, я бы его не знал. Признаюсь, поначалу я решил, что он проявил слабость и поддался на шантаж, став игрушкой в руках моих врагов, но доктор Ватсон — сильный и самоотверженный человек. И сегодня он это доказал. Надеюсь, однако, он сможет убедительно объяснить свой экстравагантный поступок.

Но когда Джона вывели, чтобы освободить, Шерлок ужаснулся его состоянию. Тот вел себя, как при тяжелой психологической травме, и Шерлок содрогнулся при мысли, что эти часы "воспитания" могли дорого обойтись другу. Травма плеча явно говорила о насилии. Джон с трудом осознавал происходящее, но не сопротивлялся.
На улице его вырвало, и Шерлок только укрепился в своем подозрении, что насилие могло быть не только чисто физическим.
К счастью, в квартире Джон стал приходить в себя, а затем последовал каскад совершенно удивительных событий и полученных наконец объяснений. Мотивация Джона стала понятна, и Шерлок невольно восхитился тем, как аккуратно тот смог в одиночку все организовать и проделать. Конечно, его обижало, что Джон с ним не поделился своим планом, но он видел, что дело было не в нем самом, а в странной обреченности друга, которой тот раньше никогда не демонстрировал.
После прояснения вопроса о насилии (которое принесло Шерлоку огромное облегчение), вопрос обреченности и одиночества Джона выделился настолько сильно, что Шерлок смог наконец его определить и отыскать причины.
Шерлок доиграл колыбельную, а затем начал новую композицию, призванную неторопливо разбудить Джона. Кресло — не место для сна. Тем более, для спокойного, в котором очень нуждался его друг после недели вещих кошмаров.